Мы потеряем Россию, разрушив её духовность
Иван Саввиди, президент Федеральной
— ЗАДУМЫВАЯСЬ О НАСТОЯЩЕМ МОМЕНТЕ, Я ВСПОМИНАЮ РЕПЛИКУ МИХАИЛА СЕРГЕЕВИЧА ГОРБАЧЕВА. Когда он окунулся во все проблемы советского периода, то сказал, что мы стоим на краю пропасти, осталось сделать лишь шаг. И этот шаг был сделан: страна провалилась в пропасть. Сегодня мы стоим на краю пропасти уже общечеловеческой деградации. Гуманное начало в человеке, нравственные ценности уходят на задний план, мир становится озлобленным, агрессивным. Социальное неравенство, кризисы глобальной и локальной экономики — все это вселяет в человека агрессию.
ИСПЫТАНИЯ И ИСКУШЕНИЯ В нашей основной молитве к Богу есть главная просьба: избавить от лукавого и не вводить в искушение. Сегодняшнее состояние любого человека — состояние испытания и искушения. К сожалению, мы видим, что во многих странах народ поддается соблазнам, вольно или невольно вступая на путь агрессии. И мы задаемся вопросом, почему, если, скажем, в Европе такой путь возможен, он невозможен здесь?
Беда современного человека в том, что он видит проблему не в себе, а в том, с кем он рядом: «Мне плохо потому, что ему хорошо». Многие страны мира свое условное благополучие связывают с хорошими тенденциями усиления экономических и политических позиций в России. Так было всегда. Не секрет, что около 30% недр земного шара находится на территории нашей страны.
Россия использует менее 5% природных богатств. И над Россией сгущаются тучи. Если ее не победить военными действиями, экономическим воздействием, значит нужно разрушить ее изнутри. Очередная фаза борьбы с нашим народом — попытка разрушить его духовность. Особенная черта именно русского человека, не россиянина, а русского, заключена в умении собраться, сплотить других вокруг себя. Сегодня часть глобальной политики, которая ведется во всем мире, — это ведущее к уничтожению России разрушение ее духовности.
ТРАДИЦИИ НАРОДА — ЭТО ПАНЦИРЬ, КОТОРЫЙ ЕГО ЗАЩИЩАЕТ Тысячелетиями православный человек воспитывался в умении терпеть, толерантности, уважении и любви к ближнему. Православных людей по всему миру отличает высокий интеллект. И зачастую этот интеллект не способен противостоять проявлению грубой силы, агрессии. В христианстве смирение — это один из главных постулатов, но мы меняемся, и вместе с нами меняются и многие традиционные понятия. Не по сути, по отношению. Скажем, если речь идет о смирении, то нужно отдавать себе отчет, что его значение не может оставаться в рамках понимания двухтысячелетней давности. Оно должно быть обновлено. Смирение человека вовсе не означает вседозволенности любого по отношению к нему.
Я бы сказал так: жить по православным законам, укрепляя позиции православия, — это и есть смирение в его сегодняшнем понимании.
И с моей точки зрения, вакуум, возникший сегодня в культурном и духовном развитии, должна заполнить церковь. Церковь должна зайти в каждый дом. Не в буквальном смысле, а через проводников — проповедников. Причем проповедников образованных, современных, способных ответить на появляющиеся у нового поколения вопросы.
Михаил Прохоров, выступивший с инициативой создать религиозный кодекс, говорит, что мы чрезмерно навязываем христианские религиозные методы, и именно это он называет религиозным радикализмом. Я же считаю, чрезмерное навязывание верующему человеку светского образа жизни — это тоже своего рода форма радикализма, только светского.
ОБРАЗОВАННЫЙ, ВЕРУЮЩИЙ ЧЕЛОВЕК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ АГРЕССИВНЫМ Был период, когда народ пошел в храм, а сегодня имеет смысл идти из храмов с православной, мусульманской идеологией и идеологиями других религий в люди, Я всегда был зато, чтобы основы религии преподавали в школе. Потому что образованный верующий человек не может быть агрессивным. Не надо, говоря о православных основах, полагать, что нам будут рассказывать о церковных обрядах. Теолог Блекки в работе «Четыре фазы нравственности» писал, что проповедники христианства отличаются от всех других тем, что христианская идеология влияет не на силу, а на источник силы. Сегодня современное общество и власть должны найти ресурс для укрепления вот этого источника, который будет влиять на силу, управляющую нашими страстями.
Это сделать все сложнее. Я боюсь необразованных священников любой конфессии, пастыри должны общаться с паствой на одном языке. Сегодня остро стоит проблема степени образованности священников. Нужна новая формация проповедников, которые могли бы общаться с народом на более интеллектуальном уровне. Человек развивается, и ему требуется подробное, фундаментальное и современное объяснение истин его религии.
Что касается осужденных женщин, которые плясали в церкви, в разное время я к ним относился
ПОЧЕМУ МЫ ДОЛЖНЫ СПОКОЙНО СМОТРЕТЬ, КАК ТОПЧУТСЯ ПО НАШИМ ДУШАМ?
Я считаю себя человеком толерантным, терпимым, почитающим любого верующего: католика, мусульманина или буддиста. И при всем этом то, что происходит сегодня, вызывает даже у меня агрессию. Почему у себя дома мы не можем спокойно жить, почему мы должны смотреть, как «топчутся по нашим душам»?!
Взять хотя бы выставку на винзаводе. Я ничего не имею против искусства. Любая картина- это плод разума художника, пусть подчас и воспаленного. Иногда мы видим абсурдные картины, которые превращаются в шедевры. Но есть культовые вещи, нечто святое, что не нужно трогать. Я бы назвал эти картины пародиями на иконы. Несовершенство закона ведет к подобного рода волеизъявлению. Эта ситуация схожа с тем, как если я приду к вам в дом, плюну вам в лицо и скажу: «У нас так принято». А здесь плюют нам в душу, и мы должны вытираться и просить прощения. Нельзя допускать подобные волеизъявления. Мне вновь и вновь вспоминаются слова Аушева, президента Ингушетии. Однажды ему задали вопрос: «Если российский закон противоречит ингушским адатам, что Вы будете выполнять?» Он сказал:
«Адат». Так он ответил, но его никто не услышал. Ведь это заданный вектор — закон должен быть разработан в унисон традициям народа, он не должен навязываться сверху или вызывать противоречия.
МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЙ КОНФЛИКТ — ЭТО ПРОИЗВОДНАЯ ОТ МЕЖКОНФЕССИОНАЛЬНОГО КОНФЛИКТА
Наша страна — как мозаика. В ее формировании очень важно, чтобы представитель любого народа нашей страны глянул на эту мозаику и сказал: «А вот этот кусочек из нашей культуры». Агрессивные будут активно продвигаться, а толерантные, терпимые будут пошагово отходить, и в конечном счете в этой мультикультурной мозаике мы можем не увидеть многие цвета и элементы наших народов. И страшно, если исчезнет основная часть этой мозаики — русская культура. Мы находимся в той фазе своего развития, когда стоило бы общим миром научить русского человека любить и уважать себя, активно продвигая собственную культуру.
Межнациональный конфликт — это производная от межконфессионального конфликта. И если сегодня не акцентировать внимание на общечеловеческих ценностях, не нести в массы правильные мысли, не продвигать основные жизненно важные понятия о добре и зле, о законности и противозаконии, то масса станет серой, бездуховность ее захватит, уничтожит.
В этом плане наш регион особенный: здесь, как на стыке, соприкасаются культуры многих национальностей, разных религий. И то, что происходит сейчас на востоке нашей области, — это результат попустительства со стороны власти. Работа в части межнациональных вопросов — это не топорная работа, это ювелирное дело. Им нужно заниматься, постоянно прислушиваясь к настроениям, пожеланиям, реагировать на малейшие изменения.
Межнациональные отношения могут стать как поводом для распрей и междоусобиц, так и стимулом для укрепления и сплочения народов. Главное — вовремя и правильно задать вектор этих отношений.
Я ЗАДУМЫВАЮСЬ О СТРОИТЕЛЬСТВЕ ХРАМА ТОЛЕРАНТНОСТИ В последнее время я много думаю, каким мог бы быть мы мой вклад в развитие межнациональных отношений. И так как межнациональный конфликт чаще всего связан с разногласиями межконфессиональными, я задумываюсь о строительстве уникального, не имеющего аналогов во всем мире Храма толерантности.
Это пока только моя идея. Я представляю его в образе круга. Заходишь в фойе — оно тоже будет круглым, и от центра, как лучи от солнца, будут расходиться зоны всех основных конфессий: ислама, буддизма, православия, католицизма и т. д.
В третьем послании Иоанн Богослов говорит: «Я счастлив буду, если буду слышать, что мои дети живут в истине». Жаль, что после нашей смерти мы не можем передать людям, счастливы ли мы там. Но я точно почувствую себя счастливым, если буду знать, что верующих людей становится больше и духовная сила всех народов крепнет.